Дерьмо - Страница 59

Ни хуя. Парень слишком много о себе мнит, считает себя пупом земли.

Останавливаемся перекусить на Саут-Бридж. В пирожковой Эдди Монкур с каким-то хреном в форме. Я им киваю. Нас обслуживает - точнее, нас должен обслуживать - разъевшийся, неуклюжий раздолбай, которому явно некуда спешить.

- Кто съел все эти пироги... - начинаю я нараспев, но Мистер Невозмутимый Разъебай Леннокс и не думает присоединяться. Что, считает себя выше всех и всего?

- Как насчет по паре пива, а, Рэй? Я на работу сегодня не вернусь, это уж точно.

Рэй смотрит на меня как на слабоумного.

- Ты забыл кое-что, Роббо. Вечеринка-сюрприз для Гаса. Конечно. Как это только у меня из головы выскочило. Что

ж, почему бы не устроить заодно сюрпризец и Мистеру Пиздоболу Рэю Ленноксу?

СЮРПРИЗ-ПАТИ

Старику Гасу стукнуло пятьдесят пять, так что кто-то неплохо придумал устроить ему сюрприз-пати. Рождество почти что на носу, гульнуть хочется всем, а уж повод сгодится любой. Но Гас каков, а? Ему бы о пенсии думать, а и он туда же, на повышение нацелился! Нет бы посторонился, педрила старый, и не мешал другим. Ладно, мечтать не вредно, но при этом и под ноги не мешает посматривать.

Берем баночного пива, несколько бутылок, и компашка подбирается нехилая. Даже Драммонд притащилась: выпила стаканчик вина и ах-ох, мне еще работать. Впрочем, на нее никто и внимания не обращает, хотя после ее ухода атмосфера значительно улучшается, и все заметно веселеют. Что сучке действительно надо, так это хороший хуй. Впрочем, меня в данный момент больше интересует не заросшая щель, а настоящая пизда.

Она здесь, та потрясная блондинка, Королева Больших Размеров. Леннокс пытается к ней подкатиться, но получает от порот поворот. Проблема в том, что он расстилается перед ней, но не думает. А вот я думаю. Мы уже заключили пари на пятьдесят фунтов, кто первый залезет под трусики этой любительнице крупных форм, и я твердо намерен положить деньжата в свой карман. Серьезно. Я не спешу, смотрю за тем, что пью, и поджидаю удобный момент. Когда все уже набрались, понемногу перевожу разговор на тему, имеющую прямое отношение к размерам и достоинствам джентльменских приборов. Леннокс чует неладное, нервничает и пытается увести меня в сторону.

- Знаете, когда я служил в департаменте полиции Нового Южного Уэльса, мы там на таких вечеринках играли в одну игру... - Я делаю паузу. - Эти австралийцы рисковые ребята... Нам до них далеко.

- А что за игра? - спрашивает Карен Фултон.

Уж она-то не прочь рискнуть. Это всем известно. В последнее время, правда, стала немного задирать нос, но сейчас подпила, расслабилась, и ее потянуло на старое. Праздничная атмосфера и алкоголь - то, что надо, чтобы заиграли умолкшие струны. Тут уж она сама над собой не властна.

- Я бы предпочел не вдаваться в детали, дорогуша. Наши австралийские братья бывают порой довольно грубоватыми...

- Не томи, выкладывай, - не отстает Карен

- Звучит интригующе, - мурлычет блондинка.

- Перестань, Брюс, не стоило начинать, если не можешь закончить, - встревает Леннокс и насмешливо вскидывает бровь, не подозревая, что только что подписал себе смертный приговор.

- Ну ладно... раз уж вы так хотите... Игра такая: парни отправляются в комнату, где стоит фотокопировальная машина, и каждый делает фотокопию своего мужского хозяйства, подписывает лист и кладет в конверт. Потом, когда все закончено, кто-нибудь прикрепляет фотокопии к доске.

- Ну ты и хватил, Брюс, - усмехается Леннокс, однако все остальные, к величайшему смущению этого мудака, уже захвачены азартом.

Я смотрю на блондинку и вижу, как разгорелись у нее глазки.

- Но это еще не все, - продолжаю я. - Дальше в игру вступают девушки, задача которых - угадать, где чей отпечаток.

- Давайте сыграем! - кричит блондинка.

Я замечаю, что Рэй Леннокс явно растерян, но повлиять на ход событий он уже не в силах. Даже старина Гас рвется в бой. Первым идет Питер Инглис, этот секс-маньяк. Гомики испытывают особое почтение к большим размерам, и Инглис уже, наверное, облизывается от удовольствия, предвкушая знакомство с целой коллекцией хуев.

Инглис появляется с листком в конверте и передает его Ральфу Консайдину, раздолбаю в форме, которому, если уж на то пошло, вообще нечего здесь делать. Потом наступает очередь Гаса. Его возвращение встречают бурными аплодисментами и громкими выкриками, и только Леннокс невесел, хотя и пытается бодриться. Он неохотно принимает конверт и уходит. Следующий я. Прежде чем положить конец на стеклянную пластину, я тщательно протираю се, потом ставлю переключатель увеличения на полную мощность и, выполнив процедуру, передвигаю в прежнее положение. Хорошо еще, что бумага плохого качества и в черно-белом варианте сыпь почти не видна. Пишу на листке свое имя и кладу его в конверт.

Возвращаюсь. После меня остаются еще двое, Клелл и какой-то хрен, работавший раньше с Гасом. Еще несколько минут, и дело закончено.

Интересная игра. Одна наглая сучка едва не приписала мне какой-то стручок, принадлежащий, должно быть, Ленноксу. В конце концов все листы перевернуты и приколоты к доске в порядке убывания.

БРЮС

ГАС

АЛАН

ЭНДИ

ПИТЕР

РАЛЬФ

СТИВ

РЭЙ

ФИЛИП

Оказывается, у Гаса инструмент почти такой же, как мой увеличенный. Неудивительно, что старый пень горел желанием продемонстрировать свои достоинства! Но вес же самый большой сюрприз это то, что кто-то, а точнее, придурок в форме по имени Филип Уотсон, ухитрился уступить даже Ленноксу. Я до сих пор считал это невозможным, полагая, что для того чтобы отстать по этому показателю от Рэя, надо быть бабой!