Дерьмо - Страница 76

Остальные, может, и забудут все завтра, отнесутся к случившемуся как к пьяной болтовне, но Гиллман ненавидит «голубых» всей душой и так просто не спустит. Мы провожаем удаляющегося Инглиса пьяным ревом жаждущей расправы толпы.

В руке у Леннокса еще один стакан. Он швыряет его в сторону изгнанника, но снаряд не долетает добрых пару ярдов и разбивается на мостовой. Звук получается глухой из-за густого снега.

(Ты не можешь без работы. Ты ненавидишь ее, но вместе с тем живешь ею, ее мелочными проблемами. Эти проблемы, эти пустяки отвлекают тебя от себя самого, и ты остаешься один на один с собой только ночью, в промежутке между выключением телевизора и нервным, судорожным погружением в неспокойный сон. Как я могу простить тебя, Брюс, после того как ты безжалостно изгнал столь много значившего для меня Другого? Это творение высшей красоты, эту чистейшую из душ, существо, полностью доверявшее тебе, нашему Хозяину, того, кто не захотел отчаянно цепляться за жизнь в наполненной страшными газами утробе. Эту душу, верившую в твои благие намерения по отношению к Другому. Моя боль. Моя боль. Будь проклято любое божество, подвергающее столь тяжкому испытанию добродетель духа. Будь проклято любое сообщество душ, карающее добродетель как слабость, наполняющее жизнь цинизмом и порочностью, отдающее им предпочтение перед знанием и еще большей добродетелью Как я могу простить тебя? Но простить я должен. Я знаю твою историю. Как я могу простить тебя? Но простить я должен. Должен? Как я могу простить тебя? Простить тебя я должен. Должен? Твоя история. Она началась в маленьком шахтерском поселке, называвшемся Ниттин и расположенном неподалеку от славного города Эдины. Ты стал первым, рожденным при тревожных обстоятельствах, сыном Йена Робертсона и Молли Хэнлон. Они были из простых шахтерских семей. Да, ты стал первым сыном но что-то пошло не так, как надо. Они были привычные к тяжкой жизни. Но оказались не готовыми к тому, с чем им пришлось столкнуться. Народ в горняцких поселках всегда знал свое место. Люди знали, что на протяжении всей истории правящие классы всегда заботились только о себе: аристократы, владевшие землей, капиталисты, владевшие фабриками, которым требовался уголь, который добывали рабочие. Правительство очень редко - а вернее будет сказать, никогда - становилось на сторону тех, кто работал на фабриках или рубил уголь. Они побеждали в схватках, когда становились плечом к плечу. Но проигрывали, борясь поодиночке. И однажды они потеряли все. Но твоя семья, Брюс, она потеряла все в тот же самый момент, когда получила. Итак, ты вышел из шахтерского поселка и горняцкой семьи. Ты даже спустился в забой после окончания школы. Однако когда полиция выступила против шахтеров, чтобы заставить их подчиниться новому антипрофсоюзному закону, введенному государством, и сломать сопротивление

пикетчиков, ты оказался на другой стороне. Сила - это все. Ты это понял. Сила существует не для того, чтобы помогать, а чтобы сохранять то, что есть, и пользоваться этим. Важно оказаться там, где победители. Если не можешь кого-то победить, присоединяйся к более сильному. Историю с незапамятных времен пишут те, кто взял верх, и те, кто их спонсировал. История учит, что только победители могут написать нечто достойное. Самое плохое в жизни - оказаться на стороне проигравших. Ты должен принять язык силы как валюту, но тебе придется заплатить цену. Твои отчаянные насмешки и колкости лишь иллюстрация того, насколько высока эта цена. Цена - твоя душа. Ты лишился ее. Ты потерял способность чувствовать. Твоя жизнь, работа, среда потребовали, чтобы ты уплатил эту цену. Боясь, что не увидишь собственной тени, когда встанешь перед солнцем, ты перестал смотреть на него. Ты живешь, склонив голову, и поднимаешь ее только тогда, когда служишь новым хозяевам. Но случилось это не тогда, когда началась забастовка, а много-много раньше. Я бы сказал, что ты совершил путешествие в тьму, но, по-настоящему, ты и не выходил из нее.)

Из-за «болезни» Инглиса на Форум пришлось отправить Гиллмана. Самое то, что надо. У парня замашки нациста, и уж он-то покажет гребаным ублюдкам, что и как должно быть в этом городе. Тоул, естественно, моим решением недоволен. Такой вот, мать вашу, дух Рождества. Смотрю из окна на падающий снег. Канун праздника, а у меня из-за этого черного не Выло даже времени купить подарки. И все же снег действительно падает, а у Тоула в углу стоит маленькая елка. Все так мило и спокойно, и голос его звучит убаюкивающе. Но вот и в нем прорезаются высокие, раздражительные нотки.

- Почему именно Даги Гиллман? Почему вы послали его?

Перевожу взгляд на Тоула и пристально смотрю на его пышные волосы. Воображает себя интеллектуалом. Сначала, после того как его послали на курсы, мечтал быть менеджером. Уже симптом. Его нынешняя мечта заделаться сценаристом - полный идиотизм. Но даже эта глупость бледнеет на фоне величайшего и опаснейшего заблуждения, состоящего в том, что Тоул мнит себя полицейским. Так и хочется рассмеяться ему в харю, но я лишь подливаю масла в огонь.

- Как ответственный офицер я должен принимать во внимание интересы всех, кто входит в мою группу. В сфере отношений с данным сообществом у Гиллмана наблюдаются некоторые недостатки. Я принял самостоятельное решение восполнить этот его пробел, а потому распорядился, чтобы именно он наладил связь с Форумом.

- Уж и не знаю, как он теперь будет восполнять пробел, потому как они только что ушли, оставив на него жалобу. Серьезную жалобу. Более серьезную, чем та, которую написала Сан Юнь, которая вела семинар по межрасовым отношениям вместе с Амандой Драммонд. Ниддри настаивает на дисциплинарном взыскании. Я уже поставил в известность самого Гиллмана.